Кромвель вновь покачал головой.

– Тот, кто сам не видел этого, не может представить, как он был стремителен и беспощаден. Словно дыхание чудовищного дракона, – слегка пожав плечами, добавил Кромвель. – Но то была отнюдь не магия, Мэтью. Братья Гриствуды обошлись без всяких заклинаний и загадочных жестов. Я уверен, это не колдовство и не шарлатанство, это новое потрясающее изобретение, точнее, древнее изобретение, которое долгие годы было забыто. Через неделю мы устроили еще одну проверку, и результат был столь же впечатляющим. Тогда я рассказал о греческом огне королю.

Я бросил взгляд на Грея, который ответил мне едва заметным кивком. Кромвель перевел дыхание.

– Король принял мой рассказ с воодушевлением, на которое я не смел и рассчитывать. Вы бы видели, как сияли его глаза! Он даже соизволил похлопать меня по плечу, хотя уже давно не оказывал мне подобной милости. И разумеется, он пожелал незамедлительно увидеть, как действует греческий огонь. В Дептфорде стоит на якоре старое военное судно, «Милость Божья». Я приказал, чтобы его перегнали сюда к десятому июня. Через двенадцать дней король должен увидеть, как оно будет уничтожено посредством этого вещества.

«Десятое июня», – пронеслось у меня в голове. Именно в этот день истечет отсрочка, данная Элизабет.

– Откровенно говоря, требование короля застало меня врасплох, – продолжал Кромвель. Я и думать не думал, что он будет так настаивать на немедленном показе. До сей поры при встречах с Гриствудами я уклонялся от каких-либо обещаний. Но более так продолжаться не может. Я должен получить и формулу, и греческий огонь, который они произвели. И в этом мне поможете вы. – Понятно, – выдохнул я.

– Я рассчитываю, Мэтью, что вы пустите в ход свое умение убеждать и находить веские доводы. Майкл Гриствуд давно знает вас и питает к вам уважение. Полагаю, если вы напомните ему, что по закону формула является собственностью короля, и монарх выразил настоятельное желание получить ее в свое распоряжение, Гриствуд не станет противиться. С этим делом необходимо покончить как можно быстрее. Джеку я уже выдал сто фунтов золотом, которые братья Гриствуды получат в качестве награды. А вы напомните этим продувным бестиям, что со мной лучше не ссориться. В случае, если они откажутся пойти мне навстречу, им обоим не миновать Тауэра и дыбы.

Голова моя кружилась при мысли о том, что мне придется участвовать в деле, вызвавшем столь горячий интерес короля. Но отказать Кромвелю было невозможно. К тому же в руках его находилась жизнь Элизабет.

– Где живет Майкл Гриствуд? – осведомился я, испустив глубокий вздох.

– Майкл, его жена и его братец Сепултус живут в собственном доме, в Куинхите, в приходе Всех Святых. Дом старый, но просторный, и их лаборатория находится именно там. Отправляйтесь прямо сегодня. Джек поедет с вами.

– Прошу вас, милорд, после того как я выполню ваше поручение, позвольте мне вернуться к моим обычным занятиям. Все эти годы я вел спокойную и размеренную жизнь, и, должен признаться, она вполне отвечает моему характеру.

Я ожидал, что в ответ на подобную просьбу Кромвель обрушит на меня поток упреков, но он лишь косо усмехнулся.

– Разумеется, Мэтью. Привезите мне формулу и греческий огонь и можете вновь возвращаться к своему спокойному времяпрепровождению. – Он вперил в меня пристальный взгляд. – Но, надеюсь, вы благодарны за то, что вам предоставлена высокая честь способствовать исполнению королевского желания.

– Чрезвычайно благодарен, милорд.

– Тогда не теряйте времени и отправляйтесь в Куинхит, – изрек Кромвель, поднимаясь из-за стола. – Если Гриствудов не окажется дома, непременно отыщите их. Джек, в конце дня вы должны вернуться сюда и рассказать мне о том, что вам удалось сделать.

– Да, милорд.

Я встал и поклонился. Барак направился к дверям. Прежде чем последовать за ним, я повернулся к своему патрону.

— Милорд, дозволено ли мне будет узнать, почему для выполнения этого поручения вы выбрали именно меня?

Краешком глаза я видел, как Грей предостерегающе качает головой. Но вопрос был уже задан.

– Майкл Гриствуд знает вас как человека кристальной честности и отнесется к вам с доверием, – склонив голову, ответил Кромвель. – А я, в свою очередь, убежден в том, что вы – один из тех немногих, кто не будет пытаться извлечь из этого дела собственную выгоду. Для этого вы слишком честны.

– Благодарю вас, – тихо произнес я. Лицо Кромвеля стало суровым и жестким.

– К тому же вы слишком обеспокоены участью девицы Уэнтворт, — добавил он. – И никогда не осмелитесь мне противоречить.